Всеобъемлющий постулат современного искусстватм – эмоции любой ценой. Весь диапазон от заинтересованности до отвращения.
Интерес зрителя в современном искусстве вызывает высокая эстетика в работе. Предчувствие красоты, вызывающее восторг. Качество современного искусства определяется наличием смысла. Любая деятельность здорового человека является элементарной частицей ответа на бесконечный вопрос смысла жизни. Эмоции на самом деле вторичны. Метафоричный смысл более ценен, чем очевидный. Где разные люди чётко прочитают для себя совершенно разные смыслы, возможно противоположные, там работает настоящее творчество.
Работы, вызывающие несогласие, страх, обречённость, не являются социально ожидаемыми. Но эмоции эти по модулю являются ценным ответом на красоту смысла. Если чувства зрителя вызваны натуралистичным эпатажем, это имитация, подделка искусства схожая по форме. Сюда можно включить работы, связанные с табуированными частями тела человека и животных, физиологическими жидкостями, девиации, порнографичная стилистика темы зачатия и смерти. Быстрые эмоции охватывают человека, как мгновенный ответ на наглядную мерзость. Совершенно ожидаемо и логично, услышать овации со стороны коммерческого проекта современного искусства, любым вариациям визуальной мерзости. Вид «покалеченного» арт-объекта отвратительно притягателен именно своим уродством. Подобные впечатления желанны для массового наблюдателя. Смотреть будут с жадностью. Коммерческие работы проституируют на этом влечении. Эмоции можно смастерить дёшево и быстро продать.
Кровь например, по сути своей, очень значима для человека. Вид крови наполнен яркими образами. Используя кровь, мастер не только камуфлирует собственную слабость, он полностью заменяет творческую работу создания смысла и красоты, яркой и кричащей физиологической жидкостью, получая незаслуженное внимание. Виртуозу гастрономии не нужны усилители вкуса. Художник, устраивая всевозможные манипуляции с кровью, расписывается в творческой импотенции. Зритель смотрит не на творчество, на образ или форму, он смотрит на кровь. Художники, использующие прочие среды организма, вызывающие органическое отвращение, жалки в своей беспомощности. Полученный ими отклик дёшев, если не сказать вымучен и украден у зрителя.
Нагота — сильный и важный художественный приём. Качество работы определяется контекстом использования обнажённости. Бездарь-эксгибиционист спрячется за биологическим интересом примата, творец раскроет одно из множества смыслов явления сокровенного наблюдателю.
Необычность не подразумевает осмысленность. Визуализация абсурда, как самоцель. Яркость, скрывающая натужность. Алогичность действия и инверсия. Всё это надежные, добротные костыли для немощных эпигонов современного искусства.